– Трое каких-то типов, – ответила Клер, передавая мне ручкуи бумагу. – По-моему, они в спальне.

Я прошел в глубь квартиры. За мной потянулись Гэско и Клер.В спальне для гостей коп, стоя на четвереньках, заглядывал под кровать.

– Ваши документы! – рявкнул я.

Коп вскочил на ноги, готовый растерзать меня. Сделав шагвперед, я прошипел:

– Документы, ничтожество!

* * *

– Кто вы такой? – Отступив, он с недоумением посмотрел наГэско.

– Майкл Брок личной персоной. А вы?

Коп протянул жетон.

– Даррел Кларк, – прочитал я и записал имя. – Ответчик номердва.

– Вы не сможете выдвинуть против меня обвинения.

– Слушай, малыш, ровно через восемь часов в зданиифедерального суда я предъявлю тебе иск на миллион долларов за незаконный обыск.И выиграю его. Получу решение и пущу тебя по миру.

Из соседней комнаты, моей бывшей спальни, вышли двое.

– Клер, достань, пожалуйста, видеокамеру. Я хочу запечатлетьэто безобразие.

Клер скрылась в гостиной.

– У нас есть выписанный судьей ордер, – ушел в защиту Гэско.Трое его подручных взяли меня в кольцо.

– Обыск незаконен. Тому, кто послал вас, придется отвечать,как, впрочем, и всем вам. Сначала вас уволят, надеюсь, без выходного пособия, апотом вы будете отвечать по вульгарному гражданскому иску.

– Полицейские неприкосновенны. – Гэско обвел взглядомподчиненных.

– Черта с два!

Появилась Клер с видеокамерой.

– Ты сказала им, что я здесь больше не живу?

– Да. – Она направила на нас объектив.

– А вы все-таки начали обыск, чем и нарушили закон.

Знали, что должны убраться, однако решили поразвлечься.

Любопытно покопаться в чужом барахле, да? Вам дали шансотличиться, парни, но вы упустили его. За это нужно платить.

– Чушь, – неуверенно возразил Гэско.

Он знал, что перед ним правовед, но не представлял, что Лед,на котором я выписывал юридические кренделя, весьма хрупок.

– Ваши имена, – обратился я к оставшимся полисменам, неудостоив Гэско взглядом.

Они предъявили жетоны. Ральф Лилли и Роберт Блоуэр.

– Благодарю. Вы, таким образом, становитесь ответчикаминомер три и номер четыре. А теперь вам пора проваливать.

– Где досье? – насупился Гэско.

– Его здесь нет, поскольку я живу в другом месте. Именнопоэтому, лейтенант, вы будете давать объяснения в суде.

– Мне это не впервой.

– Тем лучше. Кто ваш адвокат?

Он промолчал, и я направился к двери. Четверка неохотнопотопала за мной.

Похоже, видеокамера присмирила их. Блоуэр пробормотал что-топро чертовых юристов, и на том инцидент был исчерпан.

Захлопнув дверь, я взял постановление на обыск. Клер сиделау кухонного стола с чашкой кофе и следила за мной.

Отвратительная процедура явно изнурила ее. Однакопоказывать, что мало-мальски нуждается в моем присутствии, она не собиралась.

– О каком досье шла речь?

Вряд ли мои дела ее интересуют.

– Долгая история.

Другими словами, не суйся. Клер поняла.

– Ты вправду обратишься в суд?

– Нет. У меня нет никаких оснований. Просто хотел ихвыгнать.

– Удалось. Поздравляю. Они вернутся?

– Нет.

– Приятно слышать.

Я сунул ордер в карман. Искать предписывалось только одинпредмет: папку с делом “Ривер оукс/ТАГ”. Досье вместе с копией было надежноспрятано у меня на чердаке.

– Ты сказала им, где я живу?

– Я не знаю, где ты живешь.

* * *

Воцарившейся паузы вполне хватило бы на выяснение моегонового адреса. Клер ею не воспользовалась.

– Мне очень жаль, что так получилось.

– Ничего страшного. Лишь бы не повторилось.

– Обещаю.

Расстались мы без объятий и поцелуев, даже не прикоснулисьдруг к другу. Я пожелал ей спокойной ночи и убыл.

Именно этого она и ждала от меня.

Во вторник мы с Мордехаем должны были вести прием ворганизации “Братство активных сторонников ненасилия”, сокращенно БАСН, едва лине самом большом приюте столицы. За рулем опять сидел Мордехай. Он решил втечение первой недели сопровождать меня повсюду, дабы потом избавить от опекинавсегда.

Барри Нуццо остался глух к моим угрозам и предупреждениям. В“Дрейк энд Суини” предпочли жесткие правила игры, чему я не удивился. Похоже,ночной налет явился прологом моего светлого будущего. Я посчитал себя обязаннымрассказать Мордехаю правду.

– Я уехал от жены, – начал я, когда машина тронулась сместа.

В столь ранний час – восемь утра – печальная весть засталаМордехая врасплох.

– Мне искренне жаль, – ответил он, едва не сбив мужчину,совершавшего пробежку по обочине.

– Жалеть не о чем. Сегодня ночью в нашу квартиру ввалиласьполиция с обыском. Хотели видеть меня, но больше всего – досье, которое яприхватил, уходя из фирмы.

– Что за досье?

– Дело Девона Харди и Лонти Бертон.

– Рассказывай.

– Как ты знаешь, Харди захватил заложников, потому чтоюристы “Дрейк энд Суини” лишили его крыши над головой.

Заодно с ним на улицу было вышвырнуто еще шестнадцатьчеловек, не считая детей. В том числе и Лонти Бертон.

– Мир тесен, – вздохнул Мордехай.

– Склад, где они жили, стоит на участке, который “Ривероукс” приобрела для строительства почтамта. Проект оценивается в двадцатьмиллионов долларов.